Цыган

«Этим мыслям я бы, наверное, не дал никакого названия, если бы в них не участвовал ещё один персонаж. Цыган по имени Раджа. Ровно неделю назад его привезли в отделение с пятью огнестрельными ранениями. Причём, одно из пяти в голову. Помню, как его ввели в мою палату, да-да, именно в мою, потому что до его приезда я был в ней один аж целых три дня. Смуглый мужчина среднего роста, лет так тридцати. Весь тот вечер медперсонал пытался долго объяснить ему, где он находится, зачем и для чего нужны капельницы, уколы, и т.д. и т.п.

Первым делом, после ухода врачей из палаты, он трижды предложил мне откушать варёную рыбу, которую достал из своего пакета. Я отказался, но, приличия ради, предложил ему фруктов. Слава Богу, благодаря моим близким друзьям, к тому дню у меня их было в таком изобилии, что даже удивляло врачей. Так прошёл первый день нашего с ним знакомства. Раджа был не многословен, лишь кряхтел иногда от боли и поправлял бинты на ранах, и постоянно температурил. Меня очень сильно интересовало, что же такого произошло, что сподвигло того человека выстрелить несколько раз в моего соседа по палате.

Своим любопытством и умением залезть в чужую душу я всё же узнал: у цыган, как оказалось, всё банально и просто — родственные разборки. Всё. После длительного рассказа о жизни ромал в нашем городе, свободе, рыбе, наркоте (кстати, он до сих пор думает, что городом управляет Боженов), он вкратце упомянул о перестрелке. Ну ничего интересного в завершении рассказа не было. Так проходила практически вся эта неделя, тихо, под капельницами, его постоянными вопросами к врачам и температурой. Мы успели подружиться именно в тот момент, когда наше обсуждение проходило по поводу вывоза в «мариинку» целой соседней палаты пациентов с диагнозом — ковид. Я рассказывал ему о том, как опасен этот вирус, он — как умер его брат.

В минувшую пятницу я отпраздновал неделю своего нахождения в самоизоляции от политической грязи в городе, чувство улучшения организма после отказа от никотиновой зависимости и прекращением болей в голове. Предвкушая радость, что в понедельник я наконец-то встречусь с детьми, а через пару дней и со своей любимой, лежа на больничной койке я улыбался её фотографии в своём гаджете. За окном дул пронзительный октябрьский ветер. Раджа что-то по-своему говорил своей супруге по телефону на громкой связи, да так, что слышали, наверное, и призраки этого отделения. И вот мы уже спим.

Глубокая ночь. В палате зажглись лампы, их яркий свет пронзил сонные испуганные глаза постояльцев палаты номер... В дверях появились двое в белых скафандрах. Медицинская сестра осталась в дверном проёме, а врач, похожий на мультипликационного персонажа Крош из «Смешариков», начал деловито подпрыгивать по палате и с таким же истерическим воплем произнёс:
— Хисамов, быстро взял свои вещи и в другую палату!
— Какую, зачем, с чего бы это?? — казалось вопросов было ещё больше, но я автоматически начал его понимать, взглянув в оба его диких глаза.
— Так, а Раджа остаётесь здесь! Пришли ваши анализы, сожалею, но у вас ковид.
После слов доктора всё передвижение проходило в полной тишине. Я бы сказал, оно проходило в мёртвой тишине. Мне было страшно смотреть в глаза Раджи. Всё то время, пока уносили мои вещи, он со стеклянным взглядом смотрел то в мою сторону, то в сторону окна. Я понимал, что он хочет сделать. Встав с постели я направился к выходу, но остановился рядом с цыганом.
— Держи краба! — я со всех сил ударил по его руке, чем заставил улыбнуться своего соседа.
Он лишь моргнул мне в ответ и еле заметно кивнул головой в знак понимания.

Всю ночь я проспал в своей новой прохладной палате тревожный сном. Меня то бросало в пот, то становилось жутко холодно. И лишь громкие возгласы цыган не давали мне успокоения. Я открыл глаза, голоса цыган лишь возрастали. Они были повсюду. Встав с постели, я медленно направился к выходу. В коридоре отделения собрался, наверное, весь цыганский мир. Раджу забирали его родные и если просматривать тот момент фильма Гая Ричи «Большой куш», где идёт спор между цыганами и напарником Турка, внутри ринга, то это можно просто — напросто в лёгкую сравнить с тем, что видел я внутри коридора нашего отделения.

Сам цыган, улыбчиво и медленно проходя мимо меня, моргнув своим здоровым глазом, протянул мне свою руку:
— Выздоравливай дружище, я до хаты!
В этот момент я дико захотел быть цыганом.

Динар Хисамов